Конституционная реформа: статья Валерия Зорькина и новая волна слухов
Точечная настройка или принятие новой конституции: статья Валерия Зорькина «Буква и Дух Конституции» в «Российской газете» — одна из самых обсуждаемых тем в социальных сетях и Telegram-каналах. В тот же день еще до появления нашумевшей статьи в Telegram-канале «Незыгарь» появилась информация о возможном проведении конституционной реформы в канун 25-летия Конституции, которая будет направлена на «создание новой конституционной модели государства и проведение досрочных выборов Президента РФ».
Конечно, подобное совпадение вызвало множество слухов и спекуляций, вплоть до присуждения Зорькину роли «рупора Кремля» и апологета конституционной реформы. Большая часть публикаций представляет собой конспирологические теории, объясняющие мотивы его поступка. Основных версий всего две:
1) Валерию Зорькину стал известен какой-то внутренний тренд, на который он «ответил».
2) В ближайшее время грядет конституционная реформа и досрочные выборы президента, а Зорькин является одним из идеологов намечающихся преобразований и своей статьей как бы подготавливает общество.
Для того, чтобы остановиться на одной из них, обратимся к оригинальной статье председателя Конституционного суда, отметив наиболее важные моменты.
1. Многими статья была интерпретирована как призыв к конституционной реформе, однако ее смысл не в призывах к изменениям, а в предостережении от радикальных шагов: если уж очень хочется поменять Конституцию, то делать это необходимо крайне осторожно и трепетно. Призывы к кардинальной конституционной реформе Зорькину видятся тревожными, а «представления же о том, что путем радикальной конституционной реформы можно развернуть ход событий в каком-то более правильном направлении, — не просто поверхностны и недальновидны, но и опасны». Несмотря на то, что сам председатель Конституционного суда относится к существующей Конституции весьма скептически – для консерватора и традиционалиста, коим является Зорькин, она слишком либеральна, да и принята без его участия в трудное для него время (в 1993 году Зорькина сместили с поста Председателя Конституционного суда, само существование которого в текущем виде ставилось под сомнение) – он все же юрист, понимающий, что вносить слишком радикальные изменения в Конституцию опасно.
2. Главная причина возникших призывов к конституционной реформе (которых, впрочем, до появления статьи Зорькина в публичной сфере в последнее время замечено не было) – нарастающие внешние вызовы и сложная социально-экономическая ситуация в стране.
3. Автор признает, что Конституция не лишена недостатков, основные из которых – отсутствие баланса системы сдержек и противовесов («крен в пользу исполнительной ветви власти», «недостаточная четкость распределения полномочий между президентом и правительством») и «недостатки в разграничении предметов ведения и полномочий между Федерацией и ее субъектами». Однако предлагает исправлять недостатки, не изменяя основной закон государства, а адаптируя его, при этом ориентируясь на доктрину «живой Конституции», утверждающую, что при толковании конституционных фраз необходимо принимать во внимание состояние современного общества.
4. Особое внимание Зорькин уделяет проблеме социальной справедливости, отсутствие которой вместе с «усталостью от трех десятилетий реформ» и санкционным давлением на Россию извне – главные источники социальной напряженности в обществе. Вероятно, подобное внимание данной проблеме – реакция на пенсионную реформу и последовавшие за ней недовольство граждан, вылившееся в массовые протесты.
5. Обсуждая политические составляющие темы – политическую свободу и политическую конкуренцию, автор подчеркивает преимущества двухпартийной системы, наиболее эффективно обеспечивающей «организационную демократию», но не предлагает механизмов ее внедрения. Предыдущие попытки приводили к созданию то Блока Ивана Рыбкина, то «Справедливой России», так как элиты стремятся к концентрации в рамках «партии власти», а вторая партия формируется по остаточному принципу. В любом случае, подобный механизм вряд ли может быть заложен в Конституции. Кроме того, Зорькин говорит о том, что нынешняя модель либеральной представительной демократии перестает справляться с современными вызовами, поэтому России необходима другая, более эффективная форма народовластия. Председатель Конституционного суда упоминает модель, сложившуюся в Швейцарии, которая ему явно импонирует больше: «Швейцария выработала коммунальное и коллективистское понятие свободы, согласно которому свобода коммуны всегда была превыше прав частной собственности». Автор таким образом подчеркивает неприемлемость для России пути развития с упором на индивидуальные свободы, ее культурную самобытность и вместе с тем ограниченность практики европейского конституционализма.
6. Зорькин говорит о необходимости отстаивать конституционную идентичность, которая стала еще важнее в связи с масштабами глобализационных процессов и недовольством граждан экспансией наднационального регулирования. В очередной раз он поднимает тему соотношения коллективизма и индивидуализма, большинства и меньшинства, критикуя Европейский суд по правам человека за защиту интересов различных меньшинств. Для Зорькина гораздо важнее права большинства, а «права меньшинств могут быть защищены в той мере, в какой большинство с этим согласно». Таким образом, автор еще раз акцентирует внимание, что для России не подходит западный, с упором на индивидуальные свободы путь развития и подчеркивает культурную самобытность. Ничего неожиданного в этих тезисах нет – было бы странно, если бы консерватор Зорькин занял иную позицию.
Итак, подводя итоги, логика нашумевшей статьи председателя Конституционного суда весьма проста и поддается однозначной интерпретации. Сложная социально-экономическая ситуация, внешние вызовы привели к возникновению социального напряжения в стране и, как следствие, к обсуждению и призывам к конституционной реформе (вероятно, внутриэлитным, поскольку публичное обсуждение активизировалось уже после публикации статьи) как пути к решению назревших проблем. Однако такой путь – опасен и не разумен, гораздо надежней – работать над существующей Конституцией, раскрывая и реализуя её правовой потенциал, при этом ориентируясь при интерпретации конституционных норм на состояние современного общества и текущую повестку.
Теперь обратимся к причинам, по которым активизировалось обсуждение возможной конституционной реформы.
Во-первых, происходит постепенное изменение статуса Конституции как основного закона государства. Если в течение первых восьми лет Конституция считалась неприкосновенной, а Путин акцентировал внимание на том, как опасно её изменение для стабильности молодой демократии, то следующая восьмилетка уже ознаменовалась конституционными поправками, касающимися увеличения срока правления президента и полномочий Госдумы, слияния Верховного и Высшего арбитражного судов. На этой волне впервые стали обсуждаться недостатки Конституции и возможные изменения, однако позиция Президента оставалась той же: Конституция – основа и гарант стабильности страны, ее кардинальные изменения не допустимы. На данный момент ситуация изменилась, Конституция перестала казаться стабильной и неприкасаемой, на что, вероятно, сильно повлияли внешние факторы (санкции, попытки нормализовать отношения с Западом почти прекратились и кажутся как безуспешными, так и лишенными необходимости).
Во-вторых, в элитах активно обсуждается проблема предстоящего транзита власти – после прошедших в марте 2018 года выборов Владимир Путин вышел на финишную прямую своего последнего (формально) президентского срока. Вызывают беспокойство и социально-экономическое напряжение, и пенсионные протесты, и, напрямую связанные с этим негативные внутриполитические тенденции – падение рейтингов президента и «Единой России», неудачные для партии власти выборы в ряде регионов.
Все это привело к активизации затихшего на время президентской избирательной кампании обсуждения конституционных изменений. Варианты называются разные: как частичная передача властных полномочий Госсовету или Совету безопасности во главе с Путиным как бывшим президентом, так и укрепление, и насыщение еще более серьезными полномочиями Администрации Президента. Обсуждается и возможная реформа силовых структур, и реформа партийного поля со ставкой на ОНФ, и многое другое. Впрочем, пресс-секретарь президента Дмитрий Песков опроверг информацию о готовящихся изменениях: «В администрации президента работы не ведется. Мы воспринимаем статью Зорькина как личную экспертную точку зрения». А сам Путин, отвечая на аналогичный вопрос журналистов после президентских выборов в марте, сказал, что «пока никаких реформ не планирует». Однако остается вопрос: кому оппонирует Зорькин, говоря о «призывах к кардинальным конституционным реформам», если в публичном поле подобных призывов нет? Очевидно, это реакция либо на планы масштабной переделки конституции, либо по крайней мере на активизацию обсуждения темы конституционной реформы во внутриэлитных кругах.
